[Комар Нервный Кокаинист]

Название: Милки Уэй
Автор: Anasa
Фандом: Герои
Пейринг: Сэмуэль/Эдгар
Саммари: мой первый героевский фик.
Дополнительные персонажи: Аманда, Лидия.
Предупреждения: смотрела Героев всего 1 раз, не сильна в фандоме, но вдохновившись фанфикшеном Marita~ и клипом
«Samuel Sullivan - Count Bodies», ну и конечно самим RK, решилась посягнуть на святое – на Сэма! Вот что у меня получилось…

- Тоже мне брат нашёлся! Пёс шелудивый твой брат.
(Анатолий Иванов «Тени исчезают в полдень»)

***

Всё лето стоял жаркий, душный зной. Комары летали размером с кулак. Постоянно дул обжигающий южный ветер.

Эта ночь была такой же как все остальные - тёплой и светлой. Небо переливалось миллиардами звёзд Млечного пути, который так удачно пролегал прямо над временной стоянкой бродячего цирка.

Карнавал Братьев Салливан спал беспробудным сном.

В одном из трейлеров под застиранной, залатанной, светло-зелёной простыней лежало два тела – мужчина и женщина. Счастье длилось не долго. В два часа ночи беспокойная красавица вышла на улицу и направилась к полосатому шатру, который стоял в самом центре увеселительной ярмарки. Из него в мрачные, кривые улочки Карнавала пробивались яркие полоски света.

Несколькими часами позже тёмный грузный силуэт приближался к светящемуся куполу. Как большой волосатый мотылёк на огонь, плёлся Эдгар к этому проклятому месту, одновременно желая удовлетворить своё любопытство и узнать, что творится за закрытой дверью, и в то же время, боясь того, что он может увидеть, открыв её. Потому он ковылял неуклюжей медвежьей походкой, переваливаясь с ноги на ногу, а не мчался, как позволяла ему способность.

Резким движением он открыл дверь, она едва не слетела с петель. Эдгар предстал перед ошарашенными Лидией и Сэмуэлем в одних белых пижамных штанах, державшихся на одном лишь тонком шнурке, босиком, с голым торсом. Приглушенный электрический свет чётко очерчивал кубики пресса на рельефном теле трюкача. Взлохмаченный чуб нагло топорщился вверх, придавая его виду решительности.

Лидия сидела в ниглеже, оперевшись на спинку стула обеими руками, прикрытая лишь своими длинными волосами. Сэм стоял за ней. Они оба, не двигаясь, уставились на взбешённые глаза Эда.

- Сэмуэль, - с ходу воззвал нежданный гость, - почему ты интересуешься будущим только в тёмное время суток? Ты не можешь дождаться до утра? Лидия проводит с тобой по пол ночи…Украдкой исчезает из нашего трейлера и идёт к тебе по первому требованию. Я устал от ваших ночных вылазок…

Женщина с прекрасными узорами, разлитыми по всему телу, сидела всё это время без эмоций. Кротко вздохнув, она легким движением взяла атласный, струящийся халат и накинула на себя. Гармоничными движениями убрала слегка вьющиеся локоны назад и перевязала пояском тонкую талию. Посмотрев на Эдгара уставшими от частых ночных посиделок, красными, воспаленными глазами, медленно вышла из шатра, заперев за собой дверь.

- Ты закончил? Почему я вообще должен отчитываться перед тобой? Я обязан следить за благом нашей семьи денно и нощно. И если Лидия приходит ко мне и говорит, что у неё нехорошее предчувствие, я не могу сказать ей: «Прости, но Эдгар будет сердиться, приходи утром»…И что я могу поделать, если видения приходят к ней по ночам. Я не виноват, что ты не можешь её чем-нибудь занять в столь поздний час! Ты, наверное, уже храпишь в это время, вот девочке и нечем заняться, она идёт ко мне. А я уж всегда приму, приголублю… - как ни в чём не бывало, с ухмылкой говорил Сэмуэль, не смотря на собеседника, протирая испачканные в чернилах руки белоснежной тряпкой.

От беспечного вида Сэма и его жалящих змеиных слов у Эдгара побагровели глаза, в одно мгновение он уже был перед Сэмом и держал его обеими руками за бежевую с орнаментом рубашку. Сэм не мог скрыть своего возмущения, тяжелым взглядом своих чёрных, как ночь глаз он посмотрел на Эдгара.

- Ты что? Совсем выжил из ума? Руки...Руки убери! Кем ты себя возомнил? Мало моя семья для тебя сделала? Приютила, откормила, спать уложила, а ты? Ты забылся? Я – хозяин, ты - цепной пёс… Уяснил? Ни больше, ни меньше! – рявкнул озлобленный Сэмуэль.

Хватка Эдгара ослабла, и Сэм освободился из крепких мужских пут. Эд и сам знал эту прописную истину, без всякого напоминания. Но жить рядом с этим ненавистным ему человеком он тоже не мог. Опустившись от бессилия на старое, потертое фортепьяно он произнёс:

- Отпусти меня… – с огромным трудом выдавил Эдгар, ему никогда ещё не приходилось ничего ни у кого просить.

Сэм с удивлением смотрел на него, по-барски прищурив глаза. Взгляд Эдгара ему не удалось уловить, он намертво впечатался в какую-то невидимую точку на ковре, украшенном вензелями, до дыр проеденном карнавальной молью.

Просьба Эдгара, мягко говоря, была не по нраву Сэмуэлю, но он всё же предпочёл не перебивать излияния Эда. Сэм не был готов избавиться от своего преданного вассала.

- Ты должен отпустить нас: меня, мою дочь и Лидию. Ты сам знаешь, я задыхаюсь здесь, Сэм! Я устал быть у тебя на побегушках! Устал от твоих поручений и просьб, от которых невозможно отказаться. Устал от твоих постоянных упрёков, ведь ты и сам знаешь, что свою работу я выполняю без сучка и задоринки. Устал от вечных пререканий с тобой, завести, гнева и ненависти. Устал делить с тобой любимую женщину… - тут он ненадолго остановился, отдышался и продолжал, прибавляя темпу - Я был правой рукой Джозефа.. Ты и пальцем не касался дел семьи. Пьянки и гулянки были твоей стихией. Джозеф никогда бы не отдал тебе бразды правления. Я должен был стать новым Хозяином Карнавала, а не ты! Я должен был стать во главе семьи! – делая акцент на слове «я», метатель ножей взглянул храбрыми и измученными глазами на Сэма. Тот стоял в прострации, улыбка незаметно сошла с его почерневшего лица.

Он понимал: отпустить Эдгара – уж слишком большая цена. Семья, в полной мере, не доверяла Сэму, они знали его буйный нрав, который был не в чести у странствующего люда. А Эдгара люди уважали и боялись, без его поддержки в семье мог подняться бунт. Сэм знал это, и Эдгар знал это.

Хозяин Карнавала подошел вплотную к Эду и аккуратно, нерешительно положил теплые руки на его могучие плечи. Эдгар отчётливо ощутил каждое ледяное кольцо на пальцах Сэма, оставляющие отпечатки на его коже. Мурашки, мелкой дрожью, побежали у него по всему телу, заставив лихорадочно вздрогнуть. Двое мужчин стояли друг напротив друга, как парочка баранов в брачный период. Из ноздрей, чуть ли, не пылал огонь.

- Вот, значит, как ты заговорил, брат мой, Эд! Вот значит, какие мыслишки всё это время блуждали в твоём крошечном мозгу, - с этой фразой Сэм постучал по лбу Эдгара тонким указательным пальцем, Эд, даже не зажмурился, после чего младший Салливан вернул руки в исходную позицию, - А знаешь ли ты, мой дорогой клинконосец, что Аманда – моя дочь?

При этом "пере", вонзенном Сэмуэлем в самое сердце меченосца, Эд достал из-за пазухи свой остро наточенный холодный нож и приставил его к шее Сэма. Остриё нарисовало тонкую красную нить, которая сразу же начала кровоточить и увеличиваться.

- Эд! Будь же благоразумен, - с кошачьими уловками в голосе проговорил Сэм, но ни капли страха за этими интонациями не было слышно.

- Ты врёшь! Ты всё врёшь, Сэмуэль, скажи это, скажи! – еле сдерживаясь, кричал Эдгар.

-Тише Эдгар, ты весь Карнавал разбудишь.

- Она моя дочь, сомнений быть не может. Ты её видел? Как ты можешь так говорить… Она - единственное, что у меня есть, что не принадлежит тебе! Мой трейлер, вся мебель в нём и вся моя одежда и даже эти штаны принадлежат твоей семье! - хватая и тряся их свободной рукой, произнёс Эдгар. От этого телодвижения, тонкий шнурок на брюках порвался.

Эд стал размахивать ножом, и слегка отпустив Сэма, всё же прижал его к деревянному комоду ногой, продолжая свою речь:

- А у меня только ножи, да она. Ты не сможешь её отнять у меня, никогда. Этого я тебе не прощу, Сэмуэль Салливан! - растягивая ненавистное имя, зарычал цепной пёс.

Эдгар говорил правду. Он был обязан Карнавалу не только шмотьём и жилищем, но ещё и жизнью. Кто знает, что бы стало с одиноким мальчиком, если бы его не подобрал добряк Джозеф.

В далёком 80-ом его, совсем ещё мальчишку-подростка, судьба свела с бродячими артистами… В одной из пустынь Техаса они наткнулись на резвого мальчугана с взъерошенным хохолком на голове. Парнишка тащил за собой большой железный ящик, волоча его по земле.

- Эй, парень! Куда ты направляешься? – поинтересовался высокий статный темноволосый мужчина лет двадцати пяти. Это и был Джозеф.

- Куда глаза глядят, мистер! – ответил неприветливый и неучтивый пацан, и даже не посмотрел на своего будущего спасителя.

- Кого-то ты мне напоминаешь…- задумался не надолго Джозеф, - А хочешь с нами, юноша?

Только тогда Эдди поднял свои большие холодные глаз, как клинки и осмотрел весь караван фургончиков. В одном из них он разглядел прекрасную девчушку с длинными русыми волосами. Её руки сверху донизу были пронизаны татуировками, так не вписывающимися в нежный девичий образ. От взгляда стальных глаз-лезвий она тут же спрятала руки, и, посмотрев на них, покраснела.

- Дядя Джозеф! – произнесла она, - Подойдите, пожалуйста!

Мужчина без лишних слов подошёл. Она что-то прошептала ему на ухо и, засмущавшись, дырявой шторкой закрыла окошко, возле которого сидела.

- Да нам очень повезло, что мы тебя встретили…Эдгар! Ну что ж, решено! Ты едешь с нами, брат! – с неподдельной улыбкой произнёс старший Салливан.

«Брат – так меня ещё никто не называл», - подумал Эдгар. Дома он ничего кроме слов «урод» и «ублюдок» не слышал. Отец его частенько поколачивал с бодуна, если, конечно успевал догнать. Однажды Эдди заколол его отцовскими же любимыми ножами, которые и были в этом тяжелом сундуке. Батя Эда до блеска чистил их каждый раз перед очередной попойкой, теперь один из них был в крови.

Тут из–за лошади вышел паренёк, года на 4 старше Эдгара, у него был такой же хохолок, как у мальчика с сундуком. Пронзительно и с презрением посмотрел он на новичка, чёрными, как смоль глазами, пронизанными длинными, будто накрашенными, ресницами. Эдгар с удивлением рассматривал Сэма, он был одет слишком не привычно, странно, но притягательно: его тёмно-фиолетовое пальто было всё изрешечено клёпками, напоминая бесконечный Млечный путь, чуть ли не на каждом пальце у него было по серебряному перстню. Тогда для Эдгара Сэм показался героем, примером для подражания. Что-то в его повадках, походке, жестах выдавало в нём интереснейшую, загадочную личность, он мог бы добиться много в жизни. Так состоялось первое знакомство наших героев. Хотя в дальнейшем первое впечатление Эда быстро иссякло.

Сэм не обращал никакого внимание на новобранца. Брезгливо косился на него, считая третьесортным артистом. Эд был тогда ещё слишком юн, чтобы отточить своё мастерство до совершенства. Тем более у него не было ни поддержки, ни опоры, ни учителя, который бы помог ему познать сущность его способности. Сэм же с детства уже мог горы переворачивать без помощи кого-либо, и он всегда чувствовал свою власть, мощь и превосходство над всеми, включая старшего брата.

Эдгар с первого взгляда влюбился в Лидию, но Сэмуэль постоянно крутился возле первой красавицы бродячего цирка. И метателю ножей, застенчивому, несмышленому парню, ничего не оставалось, как только смотреть за Сэмом, который, как павлин обхаживал неприступную предсказательницу, и сгорать от ревности.

Плюс ко всему Сэмуэль жутко любил покутить, быть в центре внимания, говорил красивые тосты, много пил. Эдгар же был молчаливым парнем, не улыбчивым, да и запах спиртного не мог переносить из-за отца. Так что, он избегал шумных компаний и застолий.

И всё же Сэм время от времени называл Эдгара братом. В моменты, когда ему нужно было, чтобы Эд разобрался кое с кем, покалечил кое-кого, и в благодарность за чисто сделанную работу, именно эти моменты Эдди ценил больше всего. Уж слишком он хотел услышать толику уважения и признательности из уст кумира. Он бы сделал для Сэма всё, чтобы заслужить его уважение или чтобы почувствовать его тёплую крепкую руку на своём плече или чтобы увидеть поощряющий взгляд с лёгкой и короткой, еле уловимой улыбкой.

Взрослея, Эдди всё больше времени стал проводить с Джозефом, который очень хорошо к нему относился. Он стал его наставником. Джозеф помог Эдгару справиться с неконтролируемыми приступами ярости, разобраться в своей силе. Так что, он не считал ничего зазорного в том, что Салливаны просят его оказать им определенные услуги, в силу его способностей.

Воспоминания, возникающие в голове Эдгара, как вспышки, ослепили его. От жуткой боли он уронил нож на пол и упал на колени, схватившись за голову обеими трясущимися руками. Всё это были проделки Дэймона, который прибежал первым на крики.

- Дэймон, оставь нас, иди спать…дальше я сам, - сказал Хозяин Карнавала. Пытаясь повернуться в его сторону, Сэм чуть качнулся, но удержался, оперевшись одной рукой на комод, прикрывая другой свежую рану на шее.

Видимо Дэймон не рассчитал силы, и воспоминания Эдда оказались у Сэма в голове. …Все его поручения и поручения брата, ужасное детство меченосца промелькнули в голове Сэмми одним большим багряным пятном, в горле почувствовался солоноватый едкий привкус.

Дэй выполнил приказ Хозяина и скрылся в темноте.

- Эд, я не могу тебя сейчас отпустить, ты и сам это прекрасно понимаешь! – приглушенным голосом начал Сэм, помогая ему встать, - Нас ждут великие дела. Это будет самое незабываемое шоу и без тебя, Лидии и Аманды мне никак не справится. Грандиозное шоу приведёт нашу семью к благополучию и процветанию. Разве ты не этого хочешь, Эд? Разве ты не хочешь, чтобы твоя семья жила в безопасности, чтобы никто не тыкал в вас пальцами и не орал, как оглашенный, увидев ваши способности?

Прекрасный оратор Сэмуэль Салливан безудержно взывал к Эдгару, роняя красивые слова, которые тут же превращались в райских птиц и разлетались по комнате. Но он совсем забыл, что находится сейчас не перед толпой зевак-лопухов, а перед человеком, с которым он прожил бок о бок всю жизнь и знал все его приёмы. Эдгар рывком оттолкнул Сэма, и сам, медленно, но всё же самостоятельно встал на ноги.

- Знаю я твоё шоу, это будет спектакль одного актёра. Я не хочу в этом участвовать. Через два дня мы уходим, Сэм, это моё последнее слово, - и уже было развернулся к двери, как на пути у него встал окровавленный Сэмуэль.

- Постой, ты не посмеешь меня ослушаться! Подожди! Вспомни, что моя семья сделала для тебя!

- Я то помню, Сэм! А вот ты, помнишь? Кто твоя семья? И кем ты хочешь пожертвовать ради своего величия, - с этими словами он вышел на улицу.

Всё это время, не делая шагу с крыльца, его ждала сонная, озябшая Лидия. Добытый ею где-то цыганский платок с кисточками (видимо принесённый Дэймоном) грел ей плечи. Эд крепко прижал её к себе, и они пошли нога в ногу в свой трейлер.

Сэм проводил их глазами. С трудом он снял испачканную рубаху, сполоснулся прохладной водой из кувшина, рана нещадно защипала. На скорую руку сварганил себе повязку на шею из тряпки и бинта и бухнулся на скрипучую кушетку.

«Никуда он не уйдёт!», - успокаивал себя Сэм, - «я не пущу!».

***

Вечером следующего дня Мэнди закатила светопреставление. Вышла на главную сцену и устроила такое зрелище, какого ещё не видали самые прожженные циркачи. Сэм в ужасном расположении духа, недоумевая, решил протиснуться сквозь толпу и разобраться, в чём там дело.

- Совсем обнаглели уже! Кто? Без моего разрешения, - пробивался он к сцене и вдруг остановился, взглянув на девушку.

Почему-то она напомнила ему Эдгара в день их знакомства черты лица, жёсткий взгляд, движения стальные и точеные.

Никакого сходства с Сэмом. Глаза беспокойного неба, серые, кошачьи. Круглые щёчки, пухлые губки, ни намёка на чётко выраженные скулы Сэма. Даже сурово выступающие надбровные дуги выдавали явный признак отцовства Эдгара.

«Почему же я чувствую в ней что-то своё, неуловимое, родное, чёрт», - с восхищением и слезами гордости на глазах, не понятно откуда взявшимися, смотрел он на кудесницу Мэнди. Толпа ликовала, хлопала в ладоши, выкрикивала её имя.

Его размышление прервал возглас Эдгара, который, оказывается, был, всего в двух шагах от Сэмуэля:

- Это моя девочка! – и с глазами, налитыми счастьем он поспешил подняться на сцену, небрежно расталкивая оголтелый люд. Обнял Аманду, схватил её на руки и стал кружить. Девушка залилась задорным смехом.

«Его девочка, она его девочка, не моя. Нет, она никак не может быть его дочерью», - противоречил сам себе Сэм. В груди нещадно закололо, он зажмурил глаза от адской боли. Схватился за жилет, в месте, где потихоньку стало останавливаться сердце, и сжал грубую ткань в руке. Ощутив на себе сверлящий взгляд, он обернулся и увидел в другом конце толпы Лидию. Она не скрывала слёз, соленые ручейки стекали по её щекам и скапливались на узком подбородке, часто капая вниз. Она встретилась глазами с Сэмом, и тут же отвела их, устремив на сцену. Там её встретил ледяной взгляд Эдгара, который заметил их переглядки с Сэмом. Рывком головы он позвал возлюбленную подняться на сцену.

В ту секунду, когда Лидия и Сэм встретились глазами, Салливан ощутил искреннее сожаление в её взгляде и, почему-то, от этого у него потихоньку по телу стало разливаться тепло. Сэм отвернулся от неё. С большим усилием сделал шаг, по направлению к своему фургончику, второй, третий. И, вдруг, над ним и всей толпой раздался, как гром, голос Эдгара:

- Сэмуэль! Ты ничего не хочешь сказать? как тебе моя дорогая дочка?

Вся толпа уставилась на вожака. Сэм опять посмотрел в сторону Лидии, но её там уже не было, он быстро перевёл взгляд на сцену. Лидия подошла к дочери и коснулась её рукой за плечо, но тут же убрала руку, будто ошпаренная ядовитым взглядом Аманды, которая смотрела на неё, как на злейшего врага.

Аманда росла без матери, озлобленная на весь мир. Она не могла простить ей, что та бросила её. Разумеется, намерения у Лидии были добрыми, она хотела, чтобы у дочери была нормальная жизнь. Чтобы она жила в реальном мире, а не в шуточном карнавальном. Но Мэнди некогда было разбираться в рациональности выбора мамочки. Она ненавидела её за то, что предала её, передав особенные проклятые гены, за то, что её не было рядом, когда она впервые не совладала со своей силой и одним жестом сожгла все занавески, тетради и учебники в классе, за что навсегда получила устойчивую кличку «Фрик»… Ненавидела за то, что её не было рядом, когда она вместо засосов оставила на теле своего парня жуткие ожоги. В тот день, рыдая и взывая к высшим силам, она поклялась найти тот Карнавал - свой родной дом и своего отца, которые по праву принадлежали ей, и которые были отняты трусливой глупой женщиной, по мнению Аманды. Она самостоятельно нашла его, и матери в её новой жизни места не было.

Всё это в одну секунду почувствовала Лидия, но она уже ничего не могла с этим поделать. Бледная как призрак, она молча встала за спину дочери.

…«Нельзя показывать свою слабость!» - дал себе установку Сэмуэль. Ртом он захватил побольше воздуха, боль отступила. Нацепив свою фирменную улыбку во все зубы, он повернулся в сторону Эдгара, увидел его семью... Чуток помедлив, выдавил:

- Что я могу сказать, брат? Аманда прекрасна! – Сэм выдержал паузу. С привычным лукавством прищуренных глаз взглянул на метателя ножей и продолжил, - теперь она будет одной из ведущих звёзд Карнавала Братьев Салливан! Лучшим аттракционом! - обращаясь уже ко всем карнавальщикам, которых он называет семьёй, и вальяжно распростёр руки к небу. Браслеты на его запястьях загремели, как колокола, оглушая притихшую толпу.

По контуру сцены вспыхнул огнь. Из каждого факела фейерверком посыпались мелкие искринки. Толпа залилась в аплодисментах. Мэнди озарилась в до боли знакомой дьявольской, чертовски-притягательной ухмылке.

«Её улыбка слишком похожа на его оскал... И это выражение глаз… Пусть и серых», - Эдгар с беспокойством обратил внимание на эти характерные черты, которых он раньше не замечал или не хотел замечать.

Сэмми с умилением наклонил голову на бок, пораженный огненным представлением, его глаза заблестели сиянием этих тысячи искринок. Для себя он всё решил, резко развернувшись, отправился домой.

- Что? – заревел, как загнанный зверь Эдгар и рысью домчался до Сэма, перегородив ему дорогу, - мы же договорились. Ты обещал нас отпустить.

- А кто здесь хочет уйти, кроме тебя, Эд? - работал на публику Сэмуэль, направив грациозно парящую, правую руку, как дирижёр, в сторону семьи Эда.

- Нет, я не хочу уходить, папа!.. – голос молодой девушки незамедлительно последовал за жестом Сэмуэля, как будто только и ждал его.

Мужчины синхронно, повернулись в сторону юной леди…

- Дядя Сэм, я хочу остаться! – умоляюще произнесла девочка, с ненавистью пронзая отца своими ледяными глазами, в которых пылал огонь. Эдгар не посветил её в свои планы, насчет переезда. Уж кто-кто, а Аманда точно знала, что от того жестокого, «настоящего» мира ничего хорошего ждать не стоит для особенных людей, таких же как она и родители. Шестнадцать лет она рвалась на Карнавал, и никто теперь не смог бы встать на её пути.

- Дитя моё! Карнавал – твоя семья! Мы своих не бросаем и не выгоняем, - распинался Сэм, говоря последние слова, обращаясь к Эдгару, победоносно склонившись над ним.

- Спасибо, дядя Сэм! – завизжала Аманда и захлопала в ладоши, как одиннадцатилетняя девочка, которой подарили плюшевого медвежонка Тэдди.

При каждом новом слове мужчин Лидия всё ниже и ниже опускала голову, постарев за последние месяцы лет на десять, ссутулившись, медленно спустилась со сцены.

«Мою дочь, теперь ждёт тоже, что и меня. Та же жизнь, те же ошибки, те же слёзы... Ох, Джозеф, Джозеф…», - причитала она про себя. Дойдя до своего фургончика, закрылась в нём.

***

- На небе так много звёзд, так много… И не одна из них не принадлежит мне! – с горечью в голосе проговорил Эдгар, пытаясь ухватить глазами каждую жемчужину Млечного пути. Звёздные плевочки не здоровым блеском собирались в погрустневших глазах меченосца. Он погрузился в свои думы.

Меченосцем или рыцарем мечей его любил называть Джозеф. В тот судьбоносный день их знакомства Лидия так и представила Эдгара, шепнув на ухо тогдашнему Хозяину Карнавала: «Эдгар - меченосец». Образ юноши с кинжалами в руках скользнул тогда по её тонкой ручке чёрным отчётливым пятном, будто срисованный с карт таро.

- …Так же, как и мне! – вдруг перебил его мысли Сэмуэль, взглянув через ненужные в данный момент солнцезащитные очки, как у кота Базилио, поддерживая тему звёзд. Но слегка выждав паузу, он сказал:

- Аманда не моя дочь, Эдгар!.. Я понял это на фаер-шоу. Долго не мог вспомнить, где я видел эти глубоко посаженые серые глаза…Джозеф… Теперь я отчётливо вижу его в её жестах, в её интонации…Она послана мне в наказание, да, Эдгар? Я знаю это! - нёс пьяный бред, налакавшийся в своём трейлере Сэмуэль.

Элегантно он поднёс гранёный стакан с виски ко рту, глазами, сквозь пьяный туман и стекло, разглядел серебряное кольцо в виде короны на большом пальце. Этот перстень он снял с умирающего Джозефа. Семейная реликвия, переходящая от отца к сыну, от брата к брату. Только глава клана мог носить его. Но оно было ему велико, сваливалось со всех пальцев, Сэм ухмыльнулся, от этой незатейливой мысли. Выпил залпом до дна. Губы стали влажные, с коричневым оттенком. Языком он слизал остатки горького напитка, с наслаждением прикрыв глаза.

- Эдгар теперь только ты и я…Только мы с тобой…Не уходи от меня брат, не бросай меня, ты мне нужен. Как ты мне нужен, - взмолился Сэм, по щекам потекли то ли пьяные, то ли наигранные слёзы, а может быть и настоящие…

- Сэм, Сэм…- Эдгар подошёл к нему и обнял, заставив, успокоится теплом своего тела. Как долго он ждал этих слов от Сэма… Слишком долго! Когда-то он убил бы за них, но не теперь. Время прошло, слишком много воды утекло, они оба уже не те, что были раньше, повзрослели, постарели.

- Я убил Джозефа, Эдгар, я убил своего брата, - прошептал Сэмуэль на ухо склонившемуся меченосцу, положа руку ему на затылок.

Эдгар с присущим ему спокойствием заявил:

- Я знаю, Лидия рассказала мне!

- Что ты будешь делать? – серьёзно, без слёз и улыбок спросил Сэм, подняв свой пронзительный испепеляющий взгляд чёрных, как уголь глаз на преданного пса.

Эд не показал ни одной эмоции, лишь опустил глаза в пол:

- Я буду служить тебе! Также как Джозефу. Мне некуда идти и не к кому…Карнавал – моя судьба, моя семья и любовь…

Грозно сдвинув брови, он опустился к сидящему Сэмуэлю, который метался взглядом по комнате, пытаясь отыскать во мраке что-то… Эдгар горячо поцеловал его в щёку и долго не отпускал, закрыв глаза, хотел продлить этот момент как можно дольше.

Сэм снова и снова перекручивал его слова в голове и понял, что чейчас произошло только тогда, когда Эд уже вышел из фургончика.

***

Одобрительно кивая головой, хозяин Карнавала, внимательно рассматривал свой готический портрет в большом кривом зеркале, размером с человеческий рост. Скользнул глазами, начиная с умело уложенных волос на голове и заканчивая высоко поднятыми острыми носами "ковбойских" сапог. На что-то злясь, тихонько выругался и нервно одёрнул свою многослойную одежду. В помещение вошёл запыхавшийся Эдгар в огромных запылившихся коричневых ботинках, в кожаной куртке с нашитыми на ней заплатками из звучных лейблов и в чертовски хорошо сидящих на нём потёртых джинсах. Сразу стало понятно, что он вернулся из города. Эд пытался расправить небрежно задранную майку, из-под которой торчали две рукояти ножей-бумерангов, в конце концов, натянул её сверху на них, опустил куртку.

- Как я выгляжу, Эд? – спросил Сэмми, поправляя манжеты рубашки, торчащие из-под рукавов плаща, того самого, темно-фиолетового, пронизанного «Млечным путём». Нехотя Эдгар поднял глаза на отражение Сэма и, узнав прежнего кумира, подошел ближе.

- Как король, брат! – наверное, в первый раз в жизнь Эдди произнёс это постоянно вертевшееся на языке слово, но всё никак не мог пересилить себя и признать, что они с Сэмом уже давным-давно, как братья. Из-за Лидии они, конечно, приходились друг другу ещё и молочными братьями, но это совершенно другое. Они были одной семьёй, прошедшей через счастье и горе. Эдгар был уже не один, как перст, и они выяснили это ещё не так давно грустным звездным вечером.

Отражение в искаженном зеркале выглядело смешно - оно вытягивало фигуры. Сэмуэль получился одного роста с Эдом, мужчины заулыбались. Как услужливый паж, Эдгар поправил воротник рубахи Сэмуэля, оттряхнул пыль с плаща. Вдруг Эд на секунду остановился, глаза наполнились искренним раскаянием, как у провинившейся дворняги. Рыцарь мечей провел пальцем по длинному тонкому шраму на шее Сэмуэля, тот зажмурил глаза, будто вновь почувствовал боль от проникающего лезвия. Затем опустив голову, глядел исподлобья твёрдым, испытывающим взглядом, глаза блеснули чёрными молниями. Руки Эдгара сами плавно скользнули от шеи Сэма, по всему его телу, к ладоням, меченосец опять ощутил холод металла на тёплых пальцах Сэма. Подбородком он уткнулся в плечо Хозяина Карнавала и своего Хозяина. Сэм освободил одну руку и положил её на голову Эдгара, погладил по загривку, как верного сторожевого пса.

«- Хм, а куда делся мой хохолок?», - с сентиментальной ностальгией поинтересовался Сэм у самого себя. Но тут же одумался и выпрямился, вернувшись к делам насущным.

- Эдгар, ты сделал всё, что я просил? – серьёзным и немного встревоженным тоном произнёс Сэм.

Эд опустил голову. Отошёл от зеркала, как будто почувствовал, что боле не достоин, стоять рядом с «королём». Попятившись назад, спиной он нащупал деревянную балку, прислонился к ней, достал из кармана Джинс пачку Мальборо, достал сигарету, закурил.

- Да, я привёл всех кого смог найти в короткий срок. Всех, кого ты указал, - отчитался пёс.

- Это великий день, мой друг, - вдохновленный своим красноречием, повернулся к нему Сэмуэль. Но его оглушила мысль, которую он тут же высказал, говоря куда-то в пустоту, наверняка сам не подозревая, что произнёс её вслух - а вдруг ничего не получится?

Эд выкинул в мгновение ока выкуренную сигарету, и крепко схватив Сэма за предплечья, сказал:

- Всё получится! Я рядом, я всегда буду рядом и….

- Дядя Сэм, толпа собралась, тебе пора! – прокричала Аманда.

Мужчины вздрогнули. Эд опустил руки, а Сэмуэль дважды свёл вместе лопатки, слегка встряхивая головой, пытаясь, успокоится. В висках нехорошо застучало, как при плохом предчувствии.

«Эх, жаль, с Лидией сегодня не удалось пообщаться!»,- подумал обеспокоенный Салливан и, раскрыв тяжелую бархатную ткань занавеса, вышел на сцену. Эдгар поспешил вслед за ним.

***

Сэму не удалось осуществить задуманное. Ной Беннет, старый пройдоха из Компании по отслеживанию людей со сверхвозможностями, увёл всех с Карнавала. Он узнал, что сила Сэма зависит от присутствующих по близости особенных людей.

Как он нашёл Карнавал?

Аманда помогла ему за хорошую плату – он пообещал, что после того, как он возьмёт Сэма с пособниками, она станет Хозяйкой Странствующего Карнавала.

Как только Сэм вышел на сцену, Ной выстрелил в него. Эдгар бесстрашно ринулся наперерез пули, заслонив своим телом Сэма, пуля попала ему в живот и прошла на вылет. Но перед тем как упасть, он успел кинуть счастливый нож в своего убийцу. Клинок попал прямо в левый глаз Беннету, пробив роговые очки.

- Нет! – закричали Сэмуэль и Лидия, которую держал Сайлар, не давая выпутаться и подойти к умирающему любимому.

- Эдгар, Эдгар, брат мой, брат…Одна пуля, одна кровь – кричал в беспамятстве Сэмуэль. Его тоже ранило той же пулей, что и Эдгара. Сэмуэль опустился на колени и держал меченосца до его последнего вздоха.

P.S.

Сэмуэль, отстраненно, смотрел на свои окровавленные руки, не замечая больше никого перед собой. На запястьях закрылись наручники. Кольцо за кольцом, браслеты, амулеты аккуратно снимали с него. Но фамильной «короны» не было. И вот уже его руки завязали в какую-то белую ткань.

- Нет, нет! Откройте мне мои руки! Мне надо их увидеть!!! Мне надо увидеть его на них!!! – бился в истерике Сэмуэль, зрачки у него бегали, как чёртики. Его определили в спец.блок в тюрьме для особенных.

Лидию забрал к себе «подобревший» Сайлар-Габриэль. Наконец она зажила жизнью, которой всегда хотела вдали от Карнавала.

***

Кольцо-корона, нанизанное на серебряную цепочку, болталось на груди молодой и цветущей девушки. Тонкими пальцами она прикасалась к холодному металлу, который врезался острыми частями ей в кожу, оставляя белые, еле заметные следы. Оно придавало ей силы, уверенности в завтрашнем дне. Стальными глазами она осматривала свои владения - тёмные кривые улочки задержавшегося в одном месте Карнавала, фургончики артистов, шатры аттракционов. А над этим всем, все, также переливаясь тысячами оттенков, пролегал Млечный путь.

Мэнди стала хорошей Хозяюшкой. Всё-таки в ней текла кровь Салливанов….

Но это уже совсем другая история.

@темы: слэш, Карнавал, Герои, Роберт Неппер, Ти-Бэг, Фанфикшен, моё творчество, Самуэль Салливан, Эдгар, Джозеф, Лидия, Аманда